Добрый день, дорогие друзья! Сегодня мы публикуем интервью с генеральным директором НефроМед Ашишем Судханшуевичем Тьяги. Мы поговорили об открытии новых центров, итогах 2022 года и планах на 2023-й.
— Расскажите, как распределены зоны ответственности в НефроМед? Как на разных уровнях происходит контроль качества в каждом центре?
— В целом в компании контроль качества предусматривается нашими SOP (standard operating procedure) — стандартные процессы, основанные на методологии немецкой компании BBraun, которая их разрабатывала годами и обучает людей по всему миру, тоже имеет свои клиники. У нас медперсонал обучается на их базе, поэтому качество соответствует мировым стандартам. Конечно, есть и наши наработки, но в целом мы базируемся на BBraun.
И важно, что у нас есть управляющий по внутреннему контролю качества и безопасности медицинской деятельности — Евгений Александрович Конюхов. Бывают ситуации, которые решаются на месте, в центре, а бывают те, которые передаются в отдел контроля качества. Мы очень гордимся тем, что у нас для этого есть отдельный специалист, которого пациенты знают и уважают за его заслуги.
— Вы руководите компанией вместе с сестрой: как распределяются зоны ответственности у Вас с Шалини?
— У нас с Шалини разные задачи: если я занимаюсь стратегией и финансовым ведением компании, то Шалини — это ее лицо, которое видят все. Большинство задумок по маркетингу, социальным сетям, тому, как выглядят центры, — это полностью ее заслуги. Она визуализатор и криэйтор НефроМеда.
— В компании есть и заведующие центрами, и медицинский директор, и управляющий по внутреннему контролю качества и безопасности, но все равно к Вам со своими вопросами тоже попадают пациенты. Чему они посвящены?
— Да, есть пациенты, с которыми я часто общаюсь. Мне это очень приятно. К сожалению, в силу своей занятости у меня не получается ездить столько, сколько хотелось бы, но по приезде в центры я общаюсь и с пациентами, и с персоналом.
Если посмотреть на мировую статистику, то более 80% каких-то недовольств и запросов в медицине не касаются медицины непосредственно. В основном это вопросы комфорта: удобство кресел, наличие интернета и его скорость, климат в центре — холодно или тепло.(добавим здесь так (?): Мы в наших центрах все эти моменты отслеживаем и стараемся сделать так, чтобы пациентам было комфортно). Очень редко ко мне обращаются по медицинским вопросам. Чаще это предложения что-то добавить в центре, просьбы помочь.
— Сколько пациентов в центрах компании проходят диализ регулярно на данный момент?
— У нас почти 3 тысячи пациентов. В целом по стране динамика с каждым годом — порядка 8-10% новых диализных пациентов (правильно расслышала?). Но ковид очень сильно повлиял на жизнь людей: пациенты с имеющимися заболеваниями находятся в зоне риска. И при инфицировании у них риск летальности выше. Поэтому за последние два года мы потеряли много пациентов, к большому сожалению.
— Какой центр принял большее количество пациентов?
— Самые большие наши центры по количеству пациентов на сегодняшний день — это Симферополь, Казань и Севастополь (более 270, 230 и более 200 пациентов соответственно). В Симферополе мы относительно одни, поэтому основная часть пациентов лечится у нас.
— На сколько сильна конкуренция в вашей сфере?
— Я считаю, что в нашей сфере слово «конкуренция» не особо подходит. У нас в России по сравнению с многими странами очень хорошо развита система здравоохранения. За диализ пациенты ничего не платят: все делается по ОМС, у пациента есть выбор, куда пойти на процедуры. Например, есть три центра — неважно, государственные или частные, но ты можешь записаться в любой.
Так как у людей есть право выбора, то это не конкуренция. Конкуренция — это все же, когда ты за что-то платишь и тебе хорошее продают дешевле. Есть регионы, где много хороших центров и смысла присутствовать НефроМеду там нет.
Мне кажется, НефроМед за последние несколько лет существования очень правильно себя зарекомендовал как центр диализа. И в этом большая заслуга персонала. У нас работают хорошие, любящие свое дело, высококвалифированные специалисты.
Успех лечения и взаимоотношения пациентов с центром диализа — это часто заслуга именно врачей, медсестер.
В большинстве случаев пациент придет в центр не из-за телевизора, а из-за своего врача. Даже больше с пациентами взаимодействуют медсестры: они подключают их, отключают, делают уколы, наблюдают во время процедуры. А врачи следят за результатом.
— Какие точки роста у компании вы видите?
— Во-первых, мы всегда при открытии центров планируем их таким образом, чтобы они имели возможность принять ещё n-ное количество пациентов при необходимости. То есть каждый центр может расти за счет добавления аппаратов и дополнительных смен.
То есть в каждый центр может прийти ещё пациент и получить лечение. Не факт, что в каждом центре будет предложена удобная для него смена и удобное время, потому что физически его может не быть для дополнительного аппарата, но в целом место есть.
Во-вторых, это развитие в регионах, где нас ещё нет, и там, где это нужно. У нас в стране до сих пор существуют регионы, где пациенты проводят в дороге достаточно большое количество времени, потому что рядом с их местом проживания нет центров диализа.
— Как обычно принимается подобное решение: почему выбираете тот или иной город? Бывают ли просьбы властей региона?
— Иногда, конечно, бывают и просьбы от регионов, но в большинстве случаев это пациенты. Потому что они между собой общаются, друг друга знают. И часто сами специалисты говорят о загруженности центра и необходимости нового.
Исторически диализ рассчитывается на миллион населения — есть мировые отчеты и статистика. Это все исходит из обеспеченности диализом регионов и стран. Есть развитые страны, где выявляемость заболеваний хорошая, врачи видят их динамику и при значительных ухудшениях отправляют на диализ. В таких странах это 600-700 пациентов на миллион населения, в России — 300-350.
Это не говорит о том, что у нас меньше пациентов, просто страна очень большая и сейчас нет возможности охватить все регионы, отдаленные деревни. Часть пациентов статистика не видит. Даже внутри страны обеспеченность диализом будет разной: например, выше в Москве. Но хочется, чтобы это менялось и диализ становился доступным.
Мы стараемся открывать новые центры там, где их нет поблизости от дома: хочется все-таки сократить людям путь лечения. Потому что им нужно приезжать на процедуры 3 раза в неделю на протяжении всей жизни. Время в пути — в среднем час в одну сторону, час обратно. 6 часов в неделю в дороге получается. Конечно, хотелось бы, чтобы у каждого пациента была возможность прийти или доехать за разумное время.
— Почему выбираете именно такого производителя оборудования? Есть ли сейчас сложности с поставками?
— Пациенты знают, что мы работаем с BBraun: на сегодняшний день это высококачественный производитель оборудования и расходных материалов. Очень многие пациенты при переходе к нам говорили, что начали чувствовать себя лучше. Возможно, в первую очередь это связано с качеством воды: у нас оно очень хорошее, ее анализы проводятся регулярно. Для нас это очень важно. Но я думаю, что всё в целом создает такое качество: и вода, и расходные материалы, и опыт наших специалистов.
Почему мы изначально выбрали такого производителя? На самом деле история простая. Мой отец очень долгое время связан с этой компанией: сначала являлся дистрибьютором, потом, когда BBraun открыл свой офис в России, его назначили генеральным директором. Создание центров BBraun в России я считаю его заслугой и заслугой его команды. Они уже открыли более 80 центров.
Я, если честно, воспитанник BBraun: работал в центральном офисе в Германии, управлял клиниками в Азии. Поэтому, когда мы начали заниматься центрами, то не было вопроса, будет ли это кто-то другой или BBraun.
Сейчас нет особых проблем с логистикой: какие-то задержки бывают очень редко. Но пациенты не замечают этого, потому что мы делаем достаточные запасы материалов.
— Каким, по вашему мнению, был 2022 год для НефроМеда?
— 2022 год был непростым на фоне всех событий. Напрямую спецоперация на нас не отражается, но общее волнение среди людей ощущается (так лаконично оставим или вообще уберем и только про ковид?). Ситуация с ковидом стала получше. В 2021 году, конечно, было гораздо тяжелее: большие риски, нагрузка на персонал, СИЗы, дополнительные смены, работа ночью. Тяжелее всего было персоналу на местах, нам было сложнее финансово: хаос и ажиотаж на рынке — то, что стоило 3 рубля, стало стоить 30.
— Какое, на ваш взгляд, главное достижение?
— Я считаю, что это возможность дать пациентам в наших клиниках доступ к высококачественному лечению и комфортным условиям, потому что для нас это на самом деле важно. Любой человек, который хоть чуть-чуть осознает, что такое три раза в неделю бывать в больнице, как минимум 4 часа, понимает, как это важно. Поэтому наши достижения — это слова пациентов, которые благодарят нас за то, что смогли снова работать, вести активную жизнь.
У нас много таких историй — кто-то из пациентов музыкант, кто-то спортсмен, кто-то репетитор и продолжает заниматься любимым делом. Это ценно.
— Каким вы видите 2023 год для компании?
— Будем продолжать становиться лучше — качественнее, безопаснее. Пока это получается. Будем открывать новые клиники, будем более доступными для тех, кто нуждается в диализе. У нас ещё много идей, что сделать для пациентов, поэтому хотим их реализовать.
